'Тедди' Мистические рассказы

ТЕДДИ

-Здравствуй Даяна. Сегодня наша третья встреча. Мы не виделись уже больше трех дней. Что с тобой происходило все это время? Чем ты занималась?

- Что, совсем ничего не происходило? Может хоть что-нибудь? – взгляд Элеоноры, женщины лет тридцати, был устремлен прямиком на девочку.
Вместо ответа Даяна просто пожимает плечами.
- А вот мои выходные были наполнены событиями, - продолжает Элеонора: - У моего сына скоро день рождения. Нужно было столько всего подготовить к празднику.
Элеонора делает небольшую паузу, а потом продолжает:
- Я совсем не знаю что ему подарить. Столько всего передумала, но мне совершенно ничего не приходит в голову. Может, ты что-нибудь подскажешь?
Даяна мотает головой. «Нет».
- Ну пожалуйста, выручи меня,-не сдается Элеонора.
Даяна поднимает голову, на какой-то момент из-под съехавшей пряди волос становятся видны ее глаза:
- Я незнаю.
- Ну ладно, придумаю что-нибудь сама.
Девочка вновь опускает голову. «Дура» - мысленно ругает себя Элеонора.
Взгляд Элеоноры падает на мишку в руках ребенка. Игрушка старая и потрепанная, вся в заплатках. Покрывавший ее когда-то бурый, исскуственный мех теперь стал серым и бесцветным, а местами и вовсе стерся.
- Твоя игрушка… Как его зовут?
- Тедди, - не поднимая головы отвечает Даяна.
- Красивое имя… Это ты его так назвала?
- Нет.
- А кто же?
- Тедди! – незамедлительно следует односложный ответ.
- Это он тебе сказал? - не переставая рассматривать игрушку, спрашивает Элеонора.
Даяна делает едва заметный кивок головой. «Да».
- И часто вы с ним разговариваете?
Девочка утвердительно кивает.
- А о чем вы с ним разговариваете?
На этот раз девочка отвечает не сразу. Она молчит так долго, что Элеонора уже отчаивается получить ответ. И все же Даяна произносит:
- О многом.
Элеонора мысленно поражается тому как ловко ребенку удается парировать вопросы. Одни и те же односложные ответы, которые никуда не ведут. И все же Элеонора не желает сдаваться:
- Может вы кого-нибудь обсуждаете?
Даяна молчит.
- Кого – нибудь из твоих сверстников, воспитателей?
Даяна молчит.
Элеонора мысленно вздыхает и смотрит на часы. 12.43. Сеанс с Даяной заканчивается в час, но сегодня Элеонора отпустит девочку пораньше. Продолжать дальше просто бессмысленно. Ребенок будет просто игнорировать ее. Поэтому Элеонора поднимается из-за стола и произносит:
- Ну ладно, думаю на сегодня хватит. Увидимся послезавтра, в это же время.
Даяна молча поднимается со стула и выходит.
- До послезавтра, - как можно добродушнее бросает ей вслед Эленора.
Девочка ушла и Элеонора осталась одна в залитом солнечным светом кабинете.
С этой девочкой, Даяной, так тяжело работать. Элеонора явственно ощущала недостаток опыта в своей работе. Ребенок никак не хочет идти на контакт, а она совсем не знает что делать… Уже третий сеанс подряд проходит совершенно в пустую, за это время они не сблизились ни на шаг. Дело стоит на мертвой точке.
Элеонора встряхнула головой и наклонившись достала из ящика стола личное дело Даяны. Положив его перед собой она открыла первую страницу.
В уголке расположилась маленькая фотография, с которой на Элеонору смотрела серьезная насупившаяся Даяна. Сбоку было написано:
Фамилия – неизвестно
Имя – неизвестно
Отчество – неизвестно
14 марта 1998 года возле дверей сиротского приюта им. Святой Марии была найдена плетенная корзинка, с шестимесячным ребенком в ней. Не было найдено ни записки, ничего что хоть как-то проливало бы свет на происхождение ребенка. Имя Даяна девочка получила уже в приюте, где и прожила всю свою дальнейшую жизнь.
Общие характеристики:
Замкнутая, необщительная, не имеет друзей.
Возраст – 8 лет.
Особых примет не имеет.
Далее следовал пустой больничный лист. Даяна росла на удивление здоровым ребенком.
И все. Больше о ней ничего неизвестно.
Обычный ребенок, без семьи, родителей и прошлого, подумала Элеонора, таких в нашей стране миллионы…
Элеонора убрала дело обратно в стол и откинулась на спинку кресла. У нее вдруг жутко разболелась голова…


Сиротский приют имени Святой Марии расположился на окраине маленького, провинциального городка. Это был обычный детский дом, совершенно ничем не отличавшийся от других. Расположено буквой «П» трехэтажное здание огибал невысокий сетчатый забор. Таким обычно обносят школы и детские садики. От железных ворот к зданию приюта вела узкая асфальтированная дорожка. Чуть в стороне расположилась детская площадка, с выкрашенными в яркие тона качелями, маленькими деревянными домиками, турниками, беседками. Справа от площадки находилась миниатюрная березовая рощица. Там всегда царили тень и прохлада. Там любила гулять Даяна.
Вообщем это был самый обычный приют, каких очень много в каждом городе. Однако с недавних пор сиротский приют им. Святой Марии появился на обложках почти всех крупных газет в городе. Причиной тому стала череда странных смертей, словно проклятие обрушившаяся на приют. Умирали дети. Абсолютно здоровые дети просто умирали без каких-либо видимых причин. Газетчики вовсю трезвонили об этом. Приют оказался на грани закрытия. Судьба детей – под огромным вопросом…


Детская площадка была просто переполнена детьми. Их радостные крики доносились отовсюду.
Удивительно, насколько мало нужно ребенку для счатья. Не нужны им сейчас ни родители, ни дом, ни семья. Сейчас им хочется быть обычными детьми, просто жить, жить и радоваться. И плевать на то что им уготовила судьба.
Наверное единственной, кто не поддавался общей эйфории счастья была маленькая девочка, со светлыми волосами и плюшевым медвежонком в руках. Словно привидение она брела вдоль площадки, туда, где начиналась маленькая роща. Только там она могла чувствовать себя свободнее. Там, где она скрыта от чужих глаз…
Полная дама, наблюдавшая за детьми, заметила удаляющуюся фигурку. Она провожала ее взглядом до тех пор, пока Даяна не скрылась за кромкой деревьев. Полная дама покачала головой.
Вообще, дошкольныкам запрещалось покидать поле зрения воспитателей, но Даяне никто не препятствовал. В назначенное время, когда придет пора идти в общий корпус, она вернется. Все лишь качали головами. Как эта полная дама.
Маленький, депрессивный, послушный ребенок – Даяна мгновенно нравилась любому из воспитателей.
Никто не знал что происходит в той роще. А что, собственно, там могло происходить? Просто гуляет ребенок среди деревьев. Ну разговаривает со своим медвежонком, ну и что с того? Многие дети это делают.
Отсюда, из рощи, голоса с площадки слышались слегка приглушенными. Даже летние, жаркие дни здесь было влажно и прохладно. Так, словно в этом месте царила совершенно иная погода.
Даяна гуляла здесь, она ходила от дерева к дереву, задумчиво проводя пальцами по мокрой коре деревьев, стряхивая с нее изморозь. На дворе стояла уже поздняя осень и земля здесь была усыпана опавшими, желтыми листьями. Немногочисленные птицы, оставшиеся на зимовье, гнездились в ветках деревьев. Даяна всегда подолгу бродила здесь, бродила до тех пор, пока в далеке, казалось в другом мире не прозвучит гонг, возвещающий о том, что дошкольникам пора в общий корпус, на обед…



Элеонора лежала в кровати, отбросив в сторону одеяло. Было жарко. Несмотря на позднюю осень, форточка в ее комнате была открыта.
Элеонора не могла уснуть. Она лежала с закрытыми глазами и пыталась расслабится.
Ее обуревали воспоминания. Воспоминания о таком далеком и в то же время таком близком прошлом. О том дне, когда ее жизнь перевернулась с ног на голову. Это случилось 20 декабря, далекого 1993 года. В тот день ее муж вернулся с работы позже обычного. От него пахло алкоголем и чем-то еще, Элеонора до сих пор не могла понять чем. Ничего не объясняя он велел ей убираться из его дома.
В тот день шел снег. Он большими хлопьями падал с небес. Элеонора помнила этот день до мельчайших подробностей. Она помнила как плакала и умоляла мужа объяснить в чем дело, умоляла не выгонять ее.
( Мне некуда идти! Пожалуйста, не выгоняй меня! Давай поговорим, объясни в чем дело?)
Это продолжалось до позднего вечера, потом он просто силой вышвырнул ее за дверь. Грубо и небрежно. Как старую, ненужную вещь, место которой давно на помойке.
Она осталась одна. Без денег, без средств к существованию, без крыши над головой. Она шла по заснеженной улице и слезы градом катились у нее из глаз. А с неба все летели холодные хлопья снега. Они ложились на ее волосы, мягко оседали на ресницах. В тот момент ей казалось что холодные снежинки проходят сквозь нее, прошивают ее душу, оставляя в ней огромные, зияющие дыры. Она незнала куда идет и зачем. Она просто шла. Только замерзшие пальцы, скорее автоматически, чем осознанно набрали номер подруги – однокурсницы.
Как ни странно, но подруга приняла ее. Пустила к себе в дом и позволила жить у нее, ничего не требуя взамен. Элеонора прожила у нее почти год, прежде чем ей удалось устроиться на работу. Дальше Элеонора перевелась на заочный. Днем до седьмого пота она трудилась на работе, а по ночам зубрила книжки по психологии и писала конспекты, готовилась к сессиям.
По окончании института работала стажером, у более опытного психолога.
Чтобы не умереть с голоду продолжала работать на старом месте, в ресторане, иногда проводила частные сеансы психотерапии, прямо у себя, на съемной квартире. За что позже выплатила огромный штраф налоговой. И только спустя три года начала самостоятельную работу психолога, уже официально. Через суд забрала сына. Его отец к тому времени уже окончательно спился. Жизнь Элеоноры пошла на лад. Еще через год ей предложили работу в приюте. Сейчас у нее стабильный заработок. Да и съемную квартиру в близжайшее время искать не придется…


Сиротский приют имени Святой Марии наполнился тихим сопением спящих детей. Было уже глубоко заполночь и лишь немногочисленные полуночники все еще не спали, шепотом переговариваясь друг с другом, затихая каждый раз когда мимо их комнаты проходил воспитатель.
Не спала сейчас и Лора Келген, полная дама в розовой шерстяной кофте и туфлях на высоком каблуке.
Она шла по пустынному, темному коридору приюта удивительно мягко. Ни звука не раздавалось от ее каблуков. Вот она свернула в одну из детских комнат.
Здесь стояли три сетчатые койки. Две из них были пусты и только одна занята. К ней Лора и направилась.
В кровати, свернувшись клубочком спало маленькое, милое существо. Волосы ребенка разметались по подушке, а маленькие ручки крепко прижимают к груди плюшевого медвежонка. Простынь под девочкой скомкана. Даяна очень беспокойно спит.
Лора неотрывно смотрит на девочку. Наверное такой взгляд бывает только у матери, которая смотрит на новорожденного ребенка. Лора представляет себе как мог быть счастлив этот ребенок. Она слышит детский смех и видит улыбающееся лицо девочки. Обнаженные белые зубки, а глазах пляшут веселые огоньки.
Ведь она, Лора, сделала бы все, лишь бы этот ребенок был счастлив. Ведь она ее так любит.
Даяна в очередной раз переворачивается во сне, еще больше комкая простынь. Лора замечает мокрый блеск в уголках ее глаз. Девочка плачет во сне.
Осторожно ступая, чтобы не потревожить сон девочки Лора покидает детскую комнату. Она так любит этого ребенка. Ведь у нее никогда не было детей…


Элеонора не торопясь шла по пустому коридору приюта. Здесь сейчас практически никого не встретишь. Школьники сейчас на занятиях, дошкольники – в общем корпусе.
Элеонора думала. Странным образом она чувствовала энергетику этого места. Эти серые, холодные стены были просто пропитаны болью, ненавистью, злобой. Депутаты с политических трибун постоянно твердят об улучшении жизни беспризорников. Они никогда не были здесь! Им не понять, что нельзя сделать счастливым ребенка у которого нет ни дома, ни родных, ни…будущего. Ведь только единицы здешних воспитанников станут нормальными, полноценными людьми. Остальные… Пьянство, бродяжничество, наркомания…
Элеонора читала сводки беспризорников. Второй раз она никогда не заставит себя взглянуть на них. Но прочитанные когда-то строчки, то и дело всплывали в ее памяти:
10-12% беспризорников – дети, никогда не знавшие своих родителей.
20-25% - родители алкоголики, или наркоманы.
30-35 % - дети подвергались избиениям и издевательствам со стороны родителей…
И так далее, по возрастанию. Многие из детей только в этих стенах обрели божеский вид, стали похожи на людей.
А здание приюта впитывало все это в себя. Потихоньку, год за годом. И теперь даже стены выглядят здесь злыми и неспокойными.
Элеонора поднялась по лестнице. Гулкий звук ее шагов разнесся по всему коридору.
Сегодня придет Даяна. Одна из этих несчастных детей.
Заскрипел ключ в двери ее кабинета. Замок был не совсем исправен, поэтому ключ проворачивался туго. Кабинет, такой теплый и уютный в солнечную погоду сейчас почему-то напомнил Элеоноре склеп. Наверное всему виной были черные тучи, сгустившиеся на небе с самого утра, и не в какую не хотевшие пропускать солнечные лучи.
Элеонора сняла пальто, повесила его на вешалку. Подошла к окну.
Поздняя осень, подумала Элеонора, скоро и снег выпадет.
Она ненавидела снег. Ненавидела большие белые хлопья, летящие с небес.
Кресло тихо скрипнуло, когда Элеонора опустилась в него. Она достала из ящика стола несколько папок, с личными делами здешних воспитанников. Пролистала их, совершенно не вдумываясь в смысл написанного. День начинался хуже некуда. Вдобавок ко всему еще вновь сильно разболелась голова…


Даяна шла по шумному коридору. Здесь всегда шумно и людно в это время. Все возращаются – кто со школьных занятий, кто с утренней прогулки. Кто еще откуда-нибудь. Коридоры приюта в это время просто переполнены разношерстными детьми и подростками. Одни сбиваютя в кучки, другие, как например Даяна, ходят поодиночке.
Даяна шла на прием к психологу. Хотя слово «психолог» значило для нее не больше чем для нас набор иероглифов на банке из-под китайского крема. Психика детей устоенна странным образом. Взрослые для них – авторитеты. Маленькие дети верят что они всемогущи. И если взрослый сказал что нужно идти к какому-то там «пси-хо-ло-гу», значит нужно идти.
Вот она и идет.
Даяна преодолела последний рубеж на лестнице и постучала в дверь.
- Да, да входи, - раздался из-за двери мягкий голос Элеоноры.
Даяна неуверенно опустила ручку двери вниз. Дверь открылась, пропуская девочку в тесный, маленький кабинет.
Элеонора окинула взглядом вошедшую девочку. Мешковатое сиреневое платье, такие носят все приютские девочки. Платье ей немного большевато. Вечно растрепанные волосы закрывают значительную часть лица.
- Здравствуй Даяна. Проходи, садись.
Девочка села на предложенный стул.
- Как прошел день? – вежливо интересуется Элеонора.
Даяна неопределенно пожимает плечами:
- Нормально.
- Даяна, помнишь в прошлый раз мы говорили о твоем медвежонке? Тедди, да кажется? Ты говорила что вы разговариваете с ним.
Даяна энергично замотала головой.
- Не хочешь об этом говорить?
«Нет»
- Почему? Он говорит что-то плохое?
- Нет, ничего, просто я не хочу говорить.
Элеонора ненадолго замолкает.
- У меня в детстве тоже была игрушка с которой я разговаривала, - произносит она наконец: - Моя кукла Бетти. В те годы она была моим единственным другом. Я проводила с ней почти все время. Гуляли, болтали на разные темы. Нам было весело…
Элеонора говорила мягко и непринужденно, стараясь создать простую, доверительную атмосферу. С удовольствием она отметила заинтересованность во взгляде Даяны.
- А что было потом? – спросила девочка, когда Элеонора замолчала.
- Потом… Потом я просто выросла. Стала учиться и на игры уже просто не осталось времени. Это было так давно.
- И вы до сих пор помните ее имя.
- Да. Имена лучших друзей не забываются никогда.
Элеонора замолчала. Молчала и Даяна. По глубокой морщинке, залегшей между ее бровей Элеонора поняла что девочка что-то напряженно обдумывает.
- Тедди разговаривает со мной, - наконец заговорила она: - Говорит с добрым утром когда я просыпаюсь. Говорит разные веселые штуки, - девочка замолчала, словно вспоминая что-то. Элеонора не торопила ее, давая девочке возможность продолжить как-т сама захочет. В тишине кабинета тикали лишь настенные часы – время не остановить никогда.
- Иногда, когда мне грустно, он жалеет меня. Говорит что я хорошая и что все у меня будет хорошо.
Чтож, подумала Элеонора, явное стало просто очевидным. Ребенок просто очень одинок.
Одиночество порождает говорящие игрушки и невидимых друзей. Ребенку всегда хочется быть таким как все и как все иметь друзей.
Дети видят мир по-другому, подумала Элеонора, совсем по-другому.
Даяна замолчала опусив голову. Молчала и Элеонора. Строчки из досье девочки всплывали в ее памяти одна за другой. «…замкнута, необщительна, не имеет друзей».
Волосы Даяны вновь скрыли ее лицо. Она опустила голову так низко, что на секунду Элеоноре показалось что девочка заснула.
Элеонора смотрела на светлые, спутанные волосы девочки. Похоже Даяна не очень-то любит расчесываться.
- Даяна, - обращается к девочке Элеонора: - А у тебя есть друзья? Ну, кроме Тедди.
Девочка подняла голову. На миг глаза Даяны и Элеоноры встретились. Что-то такое было во взгляде девочки, в тот момент Элеонора не смогла понять что именно.
- Нет, - едва слышно произнесла Даяна и вновь опустила голову.
Элеоноре показалось что в голове у нее взорвалась атомная бомба. Боль пришла внезапно, большой горячей волной. Она заполонила собой ее мозг, думать стало невыносимо больно.
Сейчас не время, твердила себе Элеонора, сейчас нужно продолжать разговор. Сейчас, именно сейчас. Усилием воли Элеонора взяла себя в руки:
- А почему ты не с кем не подружишься? Ведь вокруг столько детей…
Даяна некоторое время молчит. Секунды тянутся как резина. Тикают настенные часы. У Элеоноры голова болит настолько, что каждый звук для нее – словно удар колокола.
- Незнаю, - наконец отвечает Даяна.
Тишина. Только тикают чертовы часы. Господи, как больно. Нет, это просто невыносимо! Я вынуждена прервать сеанс.
- Знаешь Даяна, давай сегодня закончим пораньше. Завтра увидимся снова.
Девочка медленно поднимается и выходит. Уже у самой двери она оборачивается и произносит:
- До свиданья.
Впервые за время их встреч.
Когда дверь за Даяной закрылась Элеонора поспешно достала из шкафчика стола таблетки от головы. Она выпила сразу три и опустилась в кресло обхватив голову руками.
Что же все-таки происходит? – успела она подумать прежде чем упала в обморок…

На двор сиротского приюта им. Святой Марии опустилась зима. Она пришла внезапно, еще вчера светило холодное осеннее солнышко, а сегодня утром с небес уже хлопьями валил снег. Он мягко ложился на землю, словно одеялом прикрывая пожухлую траву, усталый асфальт, ложился на скамейки, детские качели, на крыши маленьких деревянных домиков. Прикрывал голые стволы деревьев.
Сегодня, уже через несколько часов дети нарадуются первому снегу. Уже сейчас можно представить себе какой шум будет стоять на детской площадке. Только вот Элеоноре сейчас очень тяжело – ведь она так ненавидит снег…


Миниатюрная рощица сегодня выглядит по-особенному. Покрытые белым снегом деревья, свежий морозный воздух.. Здесь очень красиво.
Когда углубляешься в рощу и за спиной уже больше не видно детской площадки и приютского здания, то создается впечатление, будто бы находишься в заснеженном лесу, далеко-далеко от цивилизации.
Ровная пелена снега покрывала землю рощицы, только небольшие следы детских ног нарушали общую гармонию. Это гуляла Даяна. Одетая в серую приютскую меховую куртку и смешносмотрящуюся на ней шапочку она гуляла среди одетых в белые шубы деревьев.
Как и любой ребенок, она радовалась внезапно выпавшему снегу, только делала это тихо, не так как остальные дети. Она вообще была до странности тихим и молчаливым ребенком.
Одной рукой крепко прижимая к себе медвежонка, Даяна нагнулась и зачерпнула с земли горсть снега. Белые снежинки приятно холодили ладонь. Даяна сжала руку в кулак. Между пальцев тут же заструились ручейки талой воды.
Когда пальцы начало пощипывать от холода, Даяна разжала руку и стряхнула с ладошки остатки снега. Спрятав озябшую руку в карман Даяна двинулась дальше, протаптывая тропинку между деревьев.
Так красиво, думала она, я в снежном лесу. Как в сказках. Волшебный лес.
Березы обступали ее со всех сторон. Низко склонив свои усталые ветви они молча наблюдали за одиноким ребенком, забредшим в их владения.
Голову медвежонка припорошило все еще летящим с небес снегом. Даяна заботливо стряхнула снежинки с меха игрушки. Ведь если этого не сделать Тедди замерзнет.
Она огибала березу за березой, ноги ее давно промокли, но Даяну сейчас это мало волновало. Сейчас она воображала что гуляет по волшебному лесу. Где живут говорящие волки и медведи. Где бродит добрый, но проказливый леший.
Когда сзади Даяны раздались шаги девочка невольно вздрогнула. Обернувшись она увидела троих мальчишек рядом с собой. Даяна знала – они из соседнего корпуса, она видела их несколько раз прежде, возвращаясь с прогулки. Они подошли к ней почти вплотную и остановились. Девочка доверчиво смотрела на них. Несколько минут царило молчание.
Даяна разглядывала неожиданных визитеров. Все тое высокие, одетые в обычную приютскую одежду. Волосы их явно уже давно не соприкасались с расческой.
Наверное им уже по шестнадцать лет, подумала Даяна, о-о-о, это так много!
- А ты чего здесь одна делаешь? – каким-то хриплым, неприятным голосом произнес один из них. Даяна не ответила, она лишь молча смотрела на него, потихоньку отступая назад.
- Эй, я тебя спрашиваю, - тот что стоял посередине двинулся к ней. Даяна почувствовала что от него разит алкоголем и чем-то еще, очень неприятным.
- Ты глухая что ли? Что это у тебя? – и резко поддавшись вперед мальчишка выхватил медвежонка из рук девочки.
- Отдай!- Даяна бросилась за мишкой, но мальчишка грубо оттолкнул ее.
- Заговорила? Вот ответишь на вопрос, тогда отдам, - с этими словами он поднял руку с игрушкой высоко над головой
-Отдай, - голос Даяны дрогнул, а по щекам побежали маленькие ручейки слез: - Пожалуйста, отдай.
- Отдать? – мальчишка улыбаясь потряс рукой с Тедди. Похоже его забавлял вид плачущей девочки: - А ты попроси получше. Точно, встань на колени, тогда отдам.
Двое других мальчишек засмеялись. Даяна не шевелилась.
- Ну давай же, а! Вставай. Всего лишь нужно встать на колени, подумаешь!
Вытирая глаза маленькими кулачками Даяна медленно опустилась на колени.
- Отдай пожалуйста моего мишку.
- Хм…, - мальчишка приложил ладонь ко лбу, делая вид что раздумывает над предложением девочки: - Хм… Нет, не отдам.
По щекам ребенка с новыми силами заструились слезы.
- Отдай! Верни! Ты же обещал! – Даяна поднялась с колен и обеими руками вцепилась в своего обидчика: - Пожалуйста, верни!
- Отцепись, малявка! – мальчишка снова толкнул девочку. Неудержавшись на ногах она пошатнулась и упала.
Даяне показалось к голове ее поднесли что-то горячее. Жгучая боль разлилась от затылка, по всему телу. Закружилась голова.
Теперь голоса раздававшиеся над ней она слышала отдаленно, словно сквозь глухую стену:
- Эй, что с тобой?
- У нее кровь. Она наверное голову себе разбила.
- Эй, ты меня слышишь?
- Нужно позвать кого-нибудь!
- Я те позову! Хочешь чтобы нам влетело за это?
- Эй, вот твоя игрушка.
Послышался звук удаляющихся шагов. Похоже они бежали.
Пальцы Даяны сомкнулись на шерсти медвежонка. Она так и осталась лежать на снегу, она больше не плакала, а лишь дрожала всем телом, крепко сжимая в руках плюшевого мишку…


Элеонора не спала в эту ночь. Она лежала заложив руки за голову и безразлично глядела в потолок. Шторы в ее комнате были плотно задернуты, чтобы не видеть этой белой пакости, постоянно летевшей с холодных небес.
Элеонора думала. Думала о том что произишло сегодня с ней на работе.
Она потеряла сознание. У нее ни с того ни сего вдруг сильно разболелась голова. Все это было более чем странно, учитывая то, что она не страдала ни внутречерепным давлнием, ни чем-нибудь еще, так или иначе связанным с головой.
И все же сегодняшнее происшествие здорово ее напугало. Она до конца своих дней не забудет как в одночасье весь мир вокруг нее вдруг окрасился в красный цвет. Такое могло вызвать лишь сильное кровоизлияние, которое вполне могло закончится и летальным исходом.
Ей нельзя умирать. У нее маленький сын.
Элеонора перевернулась на другой бок. Кровать при этом ужасно заскрипела.
Элеонора тяжело вздохнула. Она очень устала. Эта работа ужасно выматывает. Серые стены приюта словно давят на нее, выпивают из нее все соки, все жизненные силы. Она почти нутром ощущает плохую энергетику этого места. Слишком много боли и страданий сплелись в невидимый черный клубок и словно проклятье зависли над этим местом. И оно заставляет ее вспоминать собственную боль, ту что он так глубоко закопала пять лет назад. То, что она так не хочет вспоминать.
Электронные часы, на тумбочке рядом с кроватью, показывали три часа ночи. Сегодня ей уже не уснуть. Элеонора вновь тяжело вздохнула и поднявшись подбрела на кухню. Там она выпьет до утра шесть чашек кофе, а потом словно сомнанбула побредет на работу…


Зато очень крепко спала в эту ночь Даяна. Она заснула едва коснувшись головой подушки и проспала до самого утра, крепко прижимая к груди плюшевого медвежонка. Не мешала ей даже неудобная повязка на голове, наложенная дежурным врачом в медпункте, куда ее отвела Лора Келген. Врач, пожилая женщина со впалыми щеками и тонкими морщинистыми пальцами, сказала что с девочкой все в порядке, серьезных повреждений нет. Сказала что Даяна просто очень сильно испугалась. А после наложила повязку и прописала ребенку полный покой. И вот теперь, спустя несколько часов после этого Даяна уже безмятежно спит в своей кровати. То что случилось утром – давно забыто, ведь она жива-здорова и Тедди рядом с ней. Ведь дети видят мир по-другому, совсем по-другому…



Невыспавшаяся Элеонора сидела за столом в своем кабинете и сцепив пальцы в замок разглядывала свои ногти. Бессонная ночь сделала свое дело и теперь Элеонора то и дело клевала носом. Она вообще очень плохо спит с тех пор как устроилась на эту работу.
Здесь хорошо платят. А деньги ей нужны.
Звук шагов в коридоре, а потом робкий стук в дверь возвестил ее о приходе Даяны.
- Входи, - произнесла Элеонора.
Дверь открылась, девочка медленно пересекла кабинет и села в кресло напротив Элеоноры. Волосы девочки как всегда были растрепанны, повязка на голове немного съехала на бок. Приютское платье, явно большое ей, сейчас смотрелось как-то особенно неопрятно.
- Здравствуй Даяна. Ты в порядке? Как ты скбя чувствуешь? – Элеонора знала о том что произошло вчера. Слава богу все обошлось – Даяна серьезно не пострадала.
- Хорошо, - едва слышно произнесла девочка
- То что произошло вчера, - вкрадчиво произносит Элеонора: - Может хочешь поговорить об этом?
Даяна отрицательно мотает головой.
- Как хочешь, - не стала настаивать Элеонора: - Даяна, скажи, а ты любишь рисовать?
Даяна некоторое время молчит, а потом все же отвечает:
- Да.
- Отлично, - Элеонора дастала из ящика стола ручку с бумагой и протянула девочке: - Ты не могла бы что-нибудь нарисовать для меня?
Девочка приняла ручку с бумагой, в ее маленьких детских глазках читалось удивление. Видно она явно не ожидала подобного поворота событий.
- Что мне нарисовать? – робко спросила девочка.
- Что хочешь, - ответила Элеонора: - Все что хочешь.
Даяна заскрипела ручкой по бумаге. Элеонора, чтобы не смущать девочку, встала из-за и отшла в другой конец коридора. Здесь она сделала вид что ищет что-то в большом бумажном справочнике, лежавшим на полке шкафа.
Время тянулось медленно. Элеонора, поглядывая на девочку, замечала что с каждой минутой та все больше увлекается рисованием, уже совершенно отрешившись от всего остального мира. И почему я раньше так не сделала? – подумала молодая женщина – это ведь так просто.
Наконец скрип ручки по мелованной бумаге прекратился. Некоторое время стояла тишина, а потом раздался тихий голос Даяны:
- Ну вот, вроде все.
- Я взгляну? – Элеонора подошла поближе к девочке.
Даяна молча протянула ей листок. Элеонора взяла его у нее из рук и повернула к себе.
На белом тетрадном листе все пространство было исчиркано прямыми хаотичными линиями, так что с первого взгляда Элеонора подумала что здесь ничего и не нарисовано. Так, просто каракули… Но при более детальном рассмотрении среди общего хаоса угадывались очертания плюшевого мишки. Нарисованный ровными линиями он смотрелся как карикатурный рисунок. Элеонора незнала почему, но при взгляде на рисунок Даяны ей стало так жутко, что мурашки побежали по спине. Что-то неуловимое, пугающее было в этих линиях, в самом медвежонке.
Некоторое время Элеонора разглядывала рисунок, потом отложила его в сторону:
- Это ведь Тедди, верно?
- Да,- ответила Даяна: - Это он.
- Даяна, скажи, а почему ты нарисовала его прямыми линиями?
Девочка помолчала немного, а потом ответила:
- Потому что он так выглядит.
- Но… - Элеонора закашлялась прикрыв рот рукой, а потом продолжила: - Но ведь таких мишек просто не бывает. Он не может так выглядеть.
Даяна ничего не ответила. Она просто сидела опустив голову вниз, ее волосы как всегда скрывали лицо.
Элеонора взглянула на часы. 12.40. Прошел уже почти час. Конечно у них есть еще двадцать минут, но Элеоноре нужно о многом подумать прежде чем продолжать разговор с девочкой и поэтому сегодня она отпустит Даяну пораньше.
Уже у самой двери Элеонора окликнула девочку:
- Даяна, можно посмотреть твоего медвежонка?
Девочка остановилась недоуменно глядя на Элеонору.
- Я сразу же верну, - поспешила заверить Элеонора.
Медленно и неуверенно девочка протянула ей руку с медвежонком. Женщина протянула руку на встречу. Некоторое время Элеонора разглядывала игрушку. Даяна терпеливо ждала.
- Держи, - наконец вернула она Даяне игрушку: - Спасибо.
Девочка вышла и Элеонора осталась одна. На часах было 12.53…


Том был высоким худым мальчишкой, с черной копной спутанных волос и безразличным ко всему взглядом беспризорника. Он входил в разряд так называемых «трудных» подростков, тех с кем вести воспитательную работу особенно тяжело. Приюту он доставлял много проблем.
Том не знал своих родителей. С малых лет он рос на улице. За свои шестнадцать лет Том побывал во множестве разных приютов, но нигде надолго не задерживался. Жизнь свободного бродяги привлекала его куда больше, чем строгий надзор воспитателей. Здесь, в Святой Марии он тоже не собирался надолго задерживаться. Особенно после того что они сделали с ним. Заставили стоять на одной ноге, высоко подняв руки. И все из-за этой мелюзги. Преступление они видите ли совершил! Так сказала ему эта жирная Лора Келген.
У этой малявки даже сотрясения нет, а его заставили стоять на одной ноге… Эх, открутить бы ее маленькую, мерзкую головку. А перед этим разорвать на мелкие кусочки ее медвежонка, прямо у нее на глазах.
Так он и сделает. А потом сбежит из этой чертовой дыры. На свободу.
Так он думал возвращаясь вечером в свою комнату из большого холла, где простоял весь день. Коридор был пуст, время уже послеотбойное. Все уже находятся в своих кроватях.
Шаги Тома гулко отдавались от мраморного пола. Ярко освещенный электрическим светом коридор. Недавно вымытый пол слегка блестел.
Вот и его комната.
Попав после яркоосвещенного коридора в темную комнату Том некоторое время ничего не видел. Он постоял немного на месте, до тех пор пока глаза не свыклись с темнотой, потом направился к своей кровати. Рывком сдернув с нее покрывало, он скомкал его и бросил в угол. На одеяло мягко шлепнулось что-то. Том недоуменно глядел на неразличимый в темноте предмет, до тех пор пока внезапно раздавшийся сзади шорох не заставил его обернуться. Удивление на его лице сменилось выражением смертельного ужаса. Последнее что видел Том – были маленькие глазки, злобно сверкнувшие в темноте…


Утром следующего дня новость очень быстро облетела приют. Она распространялась очень быстро, просачивалась во все щели, стала известна во всех отделениях. Тщетно заведующий приюта грозил всем убийством и судом, тщетно пытался предотвратить любую утечку информации. В таких местах новости распространяются с просто невообразимой скоростью. Уже к обеду о смерти Тома знал весь приют.
Его вынесли через служебный ход, на ужасно грязных носилках. Тело, покрытое серой простыней, загрузили в катафалк и увезли. Это была уже четвертая смерть за последний месяц и теперь приют точно закроют. Поэтому заведующий приюта сегодня будет пить, до тех пор пока его не вывернет наизнанку, а воспитатель, что нашел Тома, пролежит месяц в больнице и до конца своих дней не забудет выражение смертельного ужаса на его лице. Снег сегодня закончится и выглянет холодное зимнее солнышко, дети вновь проживут обычный приютский день, а Элеонора наконец поймет то, над чем так тщетно раздумывала в бессонные ночи…


Белый снег сверкал на солнце и ужасно скрипел под ногами. Элеонора шла по заснеженной дороге приюта. Ее высокие черные сапоги уже собрали на себе кучу маленьких, белых снежинок.
Сегодня Элеонора снова не спала. Всю ночь она пролежала глядя в темноту и ни о чем не думая. Последнее время у нее серьезные проблемы со сном. И как ни странно, началось это сразу после того как она начала работать с Даяной. Нет, конечно она не винила девочку в своем бессоннице. Хотя в какой-то степени она была тому причиной. Просто работать с ней очень тяжело. Странным образом девочка вытягивала из нее все жизненные силы, заражала своим безразличием к окружающему миру.
А еще постоянные головные боли. Они не давали Элеоноре никакого покоя. За последние дни мусорная корзина в кабинете Элеоноры переполнилась пустыми пачками из-под таблеток. Если так пойдет и дальше она станет просто зависимой от них.
Элеонора миновала детскую площадку и поднявшись по скользким ступенькам толкнула дверь, ведущую внутрь серого, двухэтажного здания.
Здесь она оказалась в темном, пустом вестибюле. Пол под ногами мокрый – недавно здесь прошлась уборщица. В воздухе пахло хлоркой.
Наморщив нос Элеонора постаралась как можно быстрей пересечь пустое пространство, отделяющее ее от лестницы на второй этаж. Шаги ее гулко отдавались от стен, создавая невообразимое эхо. Постукивая каблуками Элеонора взошла по лестнице и остановилась у дверей своего кабинета.
Некоторое время старый замок упрямо сопротивлялся, потом все же сдавшись под натиском ключа примирительно щелкнул. Дверь с противным скрипом распахнулась.
Элеонора вошла внутрь, сбросила с плеч зимнее пальто и повесила его на вешалку. Потом подкатив кресло к окну она опустилась в его и положила озябшие руки на батарею. Пальцы сразу же защипало.
Элеонора взглянула на часы. 9.00. Даяна придет только через три часа.
Мерзкое тиканье часов в последнее время ужасно раздражало Элеонору, поэтому вместо стрелочных часов на столе теперь стояли электронные. Элеонора откинулась в кресле и закрыв глаза постаралась ни о чем не думать…


Даяна сидела в общей столовой и со страдальческим выражением на лице ковыряла ложкой в тарелке с манной кашей. Она ненавидела эту белую гадость… К тому же девочке было безумно интересно, почему когда переворачиваешь тарелку каша не падает. Ребенок просто не понимал что каша несвежая.
Посидев еще немного над ненавистной тарелкой, Даяна отодвиула ее в сторону и направилась к выходу.
- Ну почему ты ничего не ешь? – мягко, но укоризненно произнсла Лора Кэлген, стоявшая у дверей столовой.
Даяна вышла в коридор. Здесь она некоторое время стояла, дожидаясь пока ее группа закончит завтрак. После завтрака время прогулки.
Даяна очень любила утренний, свежий воздух. С тоской она теперь поглядывала на березовую рощу. Теперь, как и любой ребенок, она боялась туда идти.
Поэтому теперь, она, как и все дети, проводила время прогулки на детской площадке, но держалась в стороне от остальных детей, особнячком. Как и всегда детей на прогулку выводила Лора Кэлген, приютский воспитатель.
Детская площадка серебрилась в лучах солнца зимним снегом, а с высоты второго этажа, из окна за ней наблюдала Элеонора. Ее усталые, бессонные глаза были устремлены на одинокую фигурку, стоявшую сейчас в отдалении от остальный детей, на Даяну…


Двенадцать часов дня. Элеонора закрыв глаза готовится к предстоящему сеансу. Она всегда очень серьезно относилась к своей работе. В такие моменты все ее чувства необычайно обострялись.
Вот и сейчас она ясно услышала как в дальнем конце коридора, на лестнице, раздался звук шагов маленьких ножек. Шаги становились все громче и громче, до тех пор пока не зазвучали под самой дверью, а следом раздался тихий стук в дверь.
- Входи, - произнесла Элеонора.
Девочка вошла в кабинет и села в кресло, напротив Элеоноры. Все как всегда.
- Здравствуй Даяна, - Элеонора посмотрела на девочку. Казалось с последней их встречи Даяна стала еще мрачней.
- Как прошло утро?
Даяна неопределенно пожимает плечами:
- Вроде нормально.
- Как поживает Тедди?
Даяна вновь делает жест плечами:
- Вроде нормально.
На несколько минут в кабинете воцаряется молчание. Потом Даяна поднимает голову и спрашивает:
- Тот мальчик, ну которого увезли утром… Что с ним?
Теперь приходит черед Элеоноры медлить с ответом.
Сказать девочке правду? Нет, она не может. Даяна и так впечатлительный ребенок. С другой стороны, рано или поздно девочка все же узнает правду, и тогда все то доверие между ними, которое Элеонора так тщательно пытается выстроить – рухнет в одночасье.
- Он умер, - решившись наконец произносит она.
- Как те, предыдущие дети?
Элеонора поняла что имеет в виду Даяна. Череда странных смертей, захлестнувшая приют. Том был уже четвертым.
Первыми были двое из отделения Даяны, мальчик и девочка. Установить причину их смерти так и не удалось. Следующим стал мальчик из соседнего корпуса, вероятная причина смерти – сильное кровоизлияние в мозг. С тем учетом что ребенок ничем не болел. И теперь Том. Элеонора сама не видела тела, но по рассказам других имела весьма яркое представление о его смерти. Воспитателя, что нашел Тома, положили в больницу. Врядли он выйдет оттуда в близжайшее время. Теперь приют наверняка закроют.
- Да, - вздохнув ответила Элеонора: - Так же как и предыдущие.
Девочка тихонько всхлипнула и произнесла:
- Это происходит из-за меня.
- Что происходит? – не поняла Элеонора.
- Эти…смерти, - едва слышно ответила Даяна: - Они умерают из-за меня.
Элеонора недоуменно уставилась на Даяну:
- Вовсе нет… С чего ты взяла?
- Потому что… Потому что… - лицо девочки мучительно скривилось. Было видно что девочка просто не находит слов чтобы выразиться.
Все четверо так или иначе были связанны с Даяной. Двое погибших жили с ней в одной комнате, еще одного несколько раз видели с ней вместе, а Том… Том издевался над ней.
Воспоминание всплыло совершенно неожиданно. Прежде чем начать работу с Даяной, Элеонора провела небольшую исследовательскую работу. Целью ее было – еще до начала сеансов поытаться составить приблизительный психологический портрет девочки. Тогда она не обратила особого внимания на странную связь Даяны с необъяснимыми смертями. Она просто отмахнулась от этого. Отмахнулась и сейчас. Ну как, спрашивается, восьмилетняя девочка может быть повинной, или хотя бы просто причастной к смертям детей. Нет, разумеется не может, никоим образом не может.
- Те двое детей, - всхлипывая произносит Даяна: - Что жили в моей комнате. Они постоянно прятали мою обувь. Я очень долго ее искала, а потом…потом они умерли. Мальчик из соседнего корпуса называл меня маленькой плаксой… Он убивает всех, кто рядом со мной…
Даяна выпалила все это на одном дыхании, да так быстро, что Элеонора едва успевала следить за ходом ее мысли. Когда девочка наконец замолчала, часто хватая ртом воздух Элеонора долго смотрела на нее, прежде чем произнесла:
- Ты сказала он убивает всех кто рядом с тобой. Кто убивает, Даяна ?
- Тед-д-д-и, - тихо протянула Даяна.
- Даяна, Тедди не может никого убивать. Он ведь всего лишь игрушка, всего лишь плюшевый медвежонок.
- Может! – громко вскрикнула девочка и Элеонора непроизвольно вздрогнула: - Вы просто не понимаете! Не понимаете!
Закрыв лицо руками Даяна заплакала. Заплакала как самый обычный ребенок – громко всхлипывая и бормоча что-то неразборчивое. Ее маленькие плечики тряслись в такт рыданиям.
Элеонора терпеливо ждала пока девочка успокоится. Когда рыдания сменились всхлипами, Элеонора произнесла:
- Даяна, успокойся. Давай все обсудим.
Замолчав девочка уставилась на Элеонору. Женщину поразило выражения невыносимой боли, застывшее на ее лице.
- Почему ты думаешь что Тедди убил всех этих детей?
- Потому что это сделал он, - отвечает Даяна, со свойственной всем детям, просто убийственной логикой.
- Потому что эти дети обижали тебя?
- Я незнаю… - мотает головой девочка: - Я не хочу чтобы он это делал! Не хо-чу!
- Даяна, - наконец собравшись с силами для последнего броска произносит Элеонора: - Подойди к зеркалу.
Недоуменно взглянув на женщину девочка встала и подошла к стенке, где в нескольких футах над полом висело большое зеркало. Несколько минут девочка молча смотрела на свое отражение, а потом вновь повернулась к Элеоноре:
- Но как…?
- Очень просто, Даяна. Понимаешь, Тедди никогда и не существовало. Ты выдумала его, потому что была одинока. Потому что у тебя не было друзей. Даже когда я попросила тебя дать мне его посмотреть, ты протянула мне пустую руку. Медвежонок, Даяна – всего лишь плод твоей детской фантазии.
- Нет, - Даяна зажала уши руками: - Я не верю вам! Вы все врете! Это не так!
- Ты сама только что убдилась в этом. Разве не так?
- Нет! Нет! НЕТ! – крик девочки перешел в какой-то нечеловеческий визг. Элеонора скривилась, казалось ее уши оглохнут, так громко кричала девочка. Потом крик внезапно стих. Даяна подняла взгляд на Элеонору. В этих маленьких, детских глазках читалась просто нечеловеческая злоба.
В слдующий момент неведомая сила сбила Элеонору с ног, распластав по полу. Женщине показалось что ее голову сжали металлическими тисками. Из носа потекли густые ручейки крови.
Это ты убила их всех, с трудом переворачивая в голове камнеподобные мысли подумала Элеонора, это все ты…
Новый взрыв боли заставил ее сознание отключиться, растворившись в кроваво-красном мареве, застилавшем глаза…


Когда Элеонора пришла в себя, то обнаружила что так и лежит на полу в своем кабинете. Кровь на лице засохла и ужасно стягивала кожу. Все еще сильно болела голова.
Опираясь на руки Элеонора медленно поднялась. Каждое движение отдавалось новыми приступами головной боли.
Даяна лежала там же, на том самом месте где Элеонора видела ее в последний раз. Высвободившаяся в критическим момент энергия обратилась против ее самой. Рядом с ребенком расползлось по полу большое багровое пятно. Сомнений в том что девочка мертва не оставалось. Медленно, стараясь не смотреть в ее сторону Элеонора покинула кабинет…


Из местной газеты:
« Сиротский приют им. Святой Марии закрыт. Причиной тому послужила череда странных смертей захлестнувшая приют в последнии месяцы. Начиная с первых чисел ноября в стенах приюта при загадочных обстоятельствах погибли пятеро детей. Заведующий приюта снят с должности. Воспитанники детского дома распределены по другим приютам…
Элеонора отбросила в сторону газету и продолжила укладывать вещи в сумку. Сегодня днем она с сыном уезжает из этого города…






















moro